Как одевались женщины в 1917 году. Из истории моды в царской России

На становление основных канонов моды 1910-х годов повлияли масштабные мировые события. Представительницы прекрасного пола проявляли фантазию в изобретении новых фасонов и использовании различных тканей, стремясь оставаться женщинами.

Особую роль сыграла Первая мировая война 1914-1918 годов. Изменились условия жизни, и много забот свалилось на хрупкие женские плечи. Это ввело коррективы в одежде, которая стала отличаться комфортом и практичностью. В данный период из дамских гардеробов исчезли неудобные корсеты, характерные для , вычурные юбки и объемные шляпы.

Военные годы привели к тому, что женщины отправились работать на заводы, фабрики, сестрами милосердия и в торговлю. Все больше девушек осваивали мужские профессии, что стало причиной возникновения эмансипации.

Изменились каноны красоты, которые увели на второй план пышные формы. Нехватка продовольствия и тяжелые условия труда заставляли женщин надевать одежду в мужском стиле.

После завершения войны законодателем моды становиться Поль Пуаре, для которого главным олицетворением женской красоты является спина. Он создает модели, охватывающие шею и оголяющие спину. Новый силуэт отличается тонкостью, простотой и изяществом.

Большинство модниц носили короткую стрижку «гарсон». Уставшие от войны представительницы прекрасного пола позволили себе стать женственными. Популярность обретают прозрачные вечерние платья, расшитые бисером, стеклярусом или пайетками. Особенно ярким становится макияж.

Наметилась тенденция укорачивания длины юбок. Это позволило девушкам ощутить себя раскрепощенными и свободными. В данный период женщины получили право голоса и стали пропагандировать менее консервативный образ жизни.

Условно моду 1910-х разделяют на два периода: военный и послевоенный. Первый отличается удобством и лаконичностью, в связи с тем, что женщины надели мужскую одежду. Второй значим благодаря ярким и эксцентричным образам, подчеркивающим женственность и сексуальность.

Женская одежда 1910-х годов

Мода 1910 годов все так же не оставляет без внимания платья с завышенной линией талии и юбкой прямого кроя. Поль Пуаре, вдохновившись восточной тематикой, разработал платья-халаты в японском стиле, туники, декорированные бисером и брюки-шаровары, широкого фасона. Кроме этого, особой популярностью пользовались наряды, отороченные мехом, а также шапки и муфты.

Пик эмансипации, пришедший на 1913 год, привел к тому, что в моду вошли комфортные и простые по крою изделия. В данный период возникло незначительное влияние спорта на мировые подиумы.

Актуальность приобрели лаконичные рубашки и платья-рубашки, которые не сковывали движения. Такие наряды были востребованы в повседневных комплектах. Для вечерних выходов выбирались платья с узким лифом и юбкой, декорированной оборками.

В 1910-х годах появилась юбка-панье. Модель отличалось широким силуэтом в области бедер, оставаясь плоской спереди и сзади. Такой наряд использовался для светских выходов и наделял облик женщин изысканностью.

Популярная обувь и аксессуары

Обувь 1910-х годов не претерпела сильных изменений. Актуальной деталью оставался каблук «рюмочкой». Пользовались популярностью невысокие ботинки на шнуровке, в которых использовались специальные крючки.

Туфли изготавливались из замши и кожи. Для вечерней обуви применялся атлас и шелк. Характерная высота каблука составляла 4-5 см. Туфли и полуботинки декорировались пряжками, пуговицами, бисером или бантами.

В данный период светское общество было увлечено театральным искусством. Представительницы прекрасного пола перенимали в свои образы элементы сценического костюма, это привело к возникновению ярких украшений на обуви.

В эти годы из повседневной жизни исчезли вычурные аксессуары, и женщины не стремились особо украшать себя. Но для вечернего выхода каждая модница старалась внести в облик индивидуальный акцент.

Среди главных аксессуаров в 1910-х годах оставались всевозможные шляпки. Они обрели более миниатюрный размер и декорировались перьями или бусинами. Особый шарм любому образу добавляло меховое манто, ставшее популярным в послевоенные годы. Изделия имели различные размеры и были призваны подчеркнуть презентабельность дам на торжественных мероприятиях.

В целом основной тенденцией моды начала ХХ века был полный отказ от наскучивших форм и поиск свежих решений. Родившиеся в этот период идеи значительно повлияли на историю и развитие женской моды.

Безусловно, Париж - один из самых ярких и знаменитых столиц моды, и даже сто лет назад он также вызывал восхищение и удивление всего мира смелостью дизайнерских решений и своим изысканным стилем. Если сейчас самое интересное происходит на подиуме, то в 1910 достаточно было прийти на ипподром, чтобы своими глазами увидеть самые модные платья и аксессуары.

К 1910 году силуэт женского платья стал более мягким и изящным. После грандиозного успеха балета "Шехерезада" в Париже началось повальное увлечение восточной культурой. Кутюрье Поль Пуаре (Paul Poiret) был одним из первых, кто перенес этот тренд в мир моды. Клиенток Пуарэ было легко узнать по ярким цветастым панталонам, залихватским шляпам-тюрбанам и ярким платьям, в которых женщины напоминали экзотических гейш.

В это время образовалось движение арт-деко, которые моментально нашли свое отражение в моде. Вошли в моду шляпы, сделанные из войлока, высокие шляпы-тюрбаны и обилие тюля. В это же время появилась первая женщина-кутюрье Жанна Пакен (Jeanne Paquin), которая одна из первых открыла представительства своего дизайна за рубежом в Лондоне, Буэнос-Айрисе и Мадриде.

Одним из самых влиятельных дизайнеров моды был на тот момент Жак Дусе (Jacques Doucet). Платья его дизайна отличались от остальных - это были наряды пастельных тонов, с излишком кружев и украшений, которые блестели и переливались на солнце. Это был любимый дизайнер французских актрис, которые щеголяли в его платьях не только на сценах театров, но в обычной жизни.¨

В начале ХХ века были популярны платья с завышенной талией. Однако к 1910 в моду вошли туники поверх длинной юбки. Эта многослойность нарядов наблюдалась в коллекции почти всех кутюрье того времени. Позже, в 1914 году стали модными юбки, сильно зауженные в щиколотках. В таких нарядах было довольно трудно передвигаться, но мода, как известно, иногда требует жертв.

Словно в машине времени, мы продолжаем возвращаться в самые знаковые для истории моды XX века десятилетия – и на очереди 1910–1919 годы. В ту эпоху европейская мода поддалась колоссальному влиянию извне: это и повсеместная популяризация спорта, и экспансия восточного, а затем и национального русского стилей (вместе с «Русскими сезонами» Дягилева), и, конечно, Первая мировая война, которая разделила десятилетие на два периода и заставила людей по-новому взглянуть на моду и весь одежный бизнес в целом.

1910–1913 годы: спортивный стиль и новые цвета

Главным открытием для истории моды в довоенную эпоху стала новая цветовая гамма. В 1905 году на выставке в Париже демонстрируются яркие разноцветные картины фовистов (Матисса, Дерена и других), в 1911 году Сергей Дягилев в рамках балетных гастролей «Русские сезоны» ставит в Лондоне балеты «Шахерезада» и «Клеопатра» с красочными костюмами Леона Бакста, выполненными в восточном стиле. Ориентализм с его живыми красками и богатым декором становится новым модным трендом начала 1910-х годов и привносит на подиумы яркие цвета специй и диковинных растений вместо пастельных оттенков. Законодателем моды на ориентализм считался и известный французский кутюрье Поль Пуаре. Он стал новатором этой эпохи: Пуаре избавил женщин от корсетов, выдвинув на первый план новый силуэт с прямыми вертикальными линиями и высокой талией. Он также упростил крой платья, сделав силуэт мягким и естественным, и добавил яркий цвет и декор в этническом стиле .

Вместе с тем первые годы нового десятилетия черпают вдохновение в недалеко ушедших из истории моды 1900-х годов . Для дам из beau monde ежедневная рутина по-прежнему подразумевает четыре переодевания в день – утром, в полдень, к чаю и к вечернему ужину. К обязательному в эту эпоху браку девушки готовятся, заблаговременно собирая приданое. В него входили как минимум двенадцать вечерних платьев, две или три вечерние накидки, четыре уличных платья, два пальто, двенадцать шляп, десять домашних – «чайных» – платьев и десятки пар обуви и чулок.

В 1913 году к и без того обширному гардеробу леди добавляется и спортивная одежда . Страсть к спорту распространяется по Европе из Англии, где необыкновенно популярны верховая езда и велосипедный спорт. Дамы начинают играть в гольф, крокет и теннис, кататься на коньках, лошадях и на открытых автомобилях вместо лошадиных повозок – все эти активные занятия потребовали избавиться от корсета с металлическими прутьями и отказаться от чересчур пышных платьев с длинными юбками в пользу легких платьев с прямым, чуть приталенным силуэтом и юбкой до щиколотки.

Леди разрешается снимать корсет и во время традиционного в Англии five o’clock: «чайные» платья имели кружевную манишку с высоким воротником, пышные рукава-буфы и свободно ниспадавшую от груди длинную юбку с цветочным рисунком и сегодня напомнили бы нам ночные рубашки наших бабушек. Но вечерний дресс-код был по-прежнему строг: дамы соревновались в роскошности своих шляп, а шелковые платья сверкали дорогой отделкой из кружева, вышивки или меха…

1914–1919 годы: милитари нового времени

В августе 1914 года Германия объявляет Франции войну. В стране начинается всеобщая мобилизация, и кутюр отходит на второй план: вся легкая промышленность брошена на нужды фронта. Из сезонных коллекций практически исчезают вечерние платья (их главным заказчиком в войну остаются лишь США), и у дам больше нет необходимости, как раньше, переодеваться по четыре раза в день. В моду входят темные цвета, которые раньше использовались лишь для верхней одежды: черный, серый, темно-синий и хаки.

Женская одежда с 1914 года начинает испытывать влияние стиля милитари : силуэт дневных платьев становится минималистичным, длина юбок укорачивается почти до середины икры, и на них появляются карманы. Рабочий костюмдля женщины состоит из главного must have этой эпохи – удлиненного приталенного пиджака с большими пуговицами – и узкой длинной юбки hobble skirt, ставшей «бабушкой» современной юбки-карандаш. Английские марки Burberry и Aquascutum в эти годы зарабатывают себе имя за счет внедрения в женский гардероб военного плаща – тренча.

С изменением длины юбки роль обуви становится все более важной – в эту эпоху в моде кожаные туфли с ремешком на щиколотке и полусапожки с пуговицами или на шнуровке, но обязательно из кожи двух цветов.

Именно на военные годы приходится звездный час Коко Шанель: открыв свой первый магазин в Довиле в 1913 году, Шанель активно набирает клиенток. Ее простые, но элегантные костюмы из джерси, состоящие из белой блузки с V-образным воротником, свободного джемпера с поясом и отложным воротником (его Коко позаимствовала у моряков) и пышной юбки длиной до середины икры, пользовались невероятной популярностью и позволили Шанель уже в 1916 году примкнуть к рядам кутюрье и продемонстрировать свою первую коллекцию haute couture.

Война дает колоссальный толчок для развития индустрии готовой одежды – компании, которые в войну работали на нужды фронта и производили военную форму, уже в мирное время начинают переходить на производство одежды и обуви prêt-a-porter для ежедневной носки.

Новое творение режиссера Владимира Хотиненко не обсуждает сегодня только ленивый. Более всего, конечно, негодуют историки, ведь сериал «Демон революции» посвящен столетию Октябрьской революции и дает довольно вольную трактовку судьбоносных для страны событий. При всей спорности сюжета, одного у этого фильма не отнять – он помогает составить четкое представление о моде того времени. Принято считать, что революционерки – это женщины в кожанках и красных косынках, а ведь барышни, помогающие творить революцию в 1915-1917 годах, выглядели совершенно не так.

Начнем с того, что образ, который отложился у нас в голове как канонический, – это шаблон, отсылающий скорее к более позднему времени – 20−30-м годам в СССР. На заре революции в России эмансипация хоть и начала завладевать обществом, но еще не достигла в своем развитии этапа, на котором женщины без стеснения облачились бы в мужские галифе и надели кожаные куртки. Да и в 20-е, чего уж скрывать, процент таких «товарищей» был не стиль велик. А уж в 1915 году, когда шла подготовка к перевороту, дамы о таких гардеробных метаморфозах еще и не мыслили.

Платья ранней Эдвардианской эпохи имели не такие объемные юбки и чуть нависающий верх

Фото Getty Images

В фильме Владимира Хотиненко показан период с 1915 по 1917 год. В истории моды это время часто называют поздней Эдвардианской эпохой. Вообще датируется период 1901-1910 годами, когда Великобританией правил король Эдуард VII. Однако чаще всего историки продлевают его и на несколько лет после гибели монарха – до окончания Первой мировой войны и подписания Версальского договора в 1919 году. Все это время, как и в предшествующий Викторианский период, Англия сохраняла статус модной столицы, на которую равнялась Европа и, конечно же, Российская империя.

Женщины начали носить составные комплекты из блузы и жакета с юбкой

Фото Getty Images

Эдвардианская женская мода – это закат кринолинов и переход к более привычным нам силуэтам платья и верхней одежды. На раннем ее этапе женщины продолжали носить корсеты, однако велась активная пропаганда отказа от них. Если поздняя Викторианская эпоха известна роскошными платьями с турнюрами – приспособлениями, которые создавали мнимый объем сзади, то Эдвардианская пошла по пути отказа от всех этих «спецэффектов». К 1917 году юбки платьев стали прямыми, и их даже начали заужать. Как всегда это происходит с модой, старясь привнести в гардероб комфорт, женщины получили новый виток неудобств – платья стали настолько узки в бедрах, что в них был невозможно сделать широкой шаг. Известно, что императрица Александра Федоровна, которая слыла большой модницей, попросту отказывалась носить новый фасон из-за его непрактичности.

Главная модница сериала – Софья Руднева (Паулина Андреева)

Гардероб Рудневой куда более изыскан, нежели у Инессы

Фото кадр из сериала «Демон революции»

Надежда Крупская (Дарья Екамасова) одета в старомодный наряд, а Инесса (Виктория Исхакова) выглядит скромно, нов духе времени

Фото кадр из сериала «Демон революции»

Инесса Арманд (Виктория Исхакова), ближайшая сподвижница Владимира Ленина (и, если верить Хотиненко, его любовница), в фильме носит белую блузу с воротником стойкой и оборочками, заправляя ее в юбку А-образного силуэта. При этом блузка заправляется как бы с напуском. Это отличительная черта одного из промежуточных этапов Эдвардианской моды. Несколько лет платья шили таким образом, чтобы верх как бы нависал, образовывая «зоб». Постепенно выраженная гипертрофия верха ушла, но манера заправлять блузы «с напуском» прижилась надолго. Платья того времени шились практически по фигуре. Увидеть пример моделей можно в гардеробе другой героини фильма – Софьи Рудневой (Паулина Андреева). Молодая красивая барышня, являющаяся любовницей того самого «демона революции» Парвуса, – главная модница сериала. Создателям картины было важно визуализировать Софью как трофей Парвуса, поэтому упаковали ее исключительно по последней моде.

Софья Руднева (Паулина Андреева), как более продвинутая модница, носит лаконичную шляпку

Фото кадр из сериала «Демон революции»

Сходство гардеробов двух женщин наблюдается в области аксессуаров. И Инесса, и Софья носят совершенно невероятные по декору и размерам шляпы. Художники по костюмам и тут попали в точку. Фантазийные шляпы – главная отличительная черта Эдвардианской моды. Видимо, утратив возможность изощряться в области платья, дизайнеры того времени решили направить весь свой энтузиазм на производство головных уборов. Шляпы были преимущественно широкополыми, украшались лентами и цветами. Эти головные уборы весили очень много, но женщины все равно долгое время от них не отказывались. Эволюция пошла по пути уменьшения размеров шляп и сведения к минимуму декора. Можно заметить, что более «продвинутая» в модном плане Руднева носит весьма аскетичную шляпку, а вот шляпы Арманд весьма помпезны, что намекает нам и на возраст барышни и на то, что за модой она следит не слишком пристально. В качестве самой «непродвинутой» в модном плане показана супруга Ленина. Надежда Крупская носит платья образца примерно 1910-х годов – с рукавами-буфами. Также стоит обратить внимание на цветовую гамму. Крупская всегда в черном, что символизирует не только ее революционный аскетизм, но и личную драму – Надежда Константиновна близко к сердцу принимает связь мужа с Инессой Арманд.

Одежда горожан (1917-1922гг.)

Первая мировая война, революционный переворот и Гражданская война изменили внешний облик горожан России. Отчетливее стала проявляться знаковая символика костюма . Это было время, когда с помощью костюма или отдельных его деталей выражалась солидарность или оппозиция; он использовался как ширма, за которой можно было на время спрятать свое истинное отношение к происходящим событиям. «В Москве по карточкам выдавали овес. Никогда еще столица республики не переживала такого трудного времени, как в зиму двадцатого года» . То была «эпоха бесконечных голодных очередей, «хвостов» перед пустыми «продовольственными распределителями», эпическая эра гнилой промерзшей падали, заплесневелых хлебных корок и несъедобных суррогатов.
«Никаких дров не продают. Топить голландки нечем. В комнатах железные печурки – буржуйки. От них под потолком самоварные трубы. Одна в другую, одна в другую и прямо в дырки в дощечках, которыми заделаны форточки, на стыках труб повешены баночки, чтобы смола не капала.» . И тем не менее, многие еще продолжали следовать моде, хотя это ограничивалось лишь силуэтом костюма либо некоторыми деталями, например, оформлением ворота, формой шляпки, высотой каблука. Силуэт дамской одежды находился на пути к упрощению. Можно предположить, что на эту тенденцию влияли не только парижские моды, (открытый в 1916г. дом одежды Габриэль Шанель, пропагандировал «роб де шемиз» – простые формы платья, не усложненные кроем), но и экономические причины. «Журнал для хозяек» в 1916г. писал: «… ни на складах, ни в магазинах почти нет тканей, нет никаких отделок, нет даже ниток, чтобы сшить платье или пальто» . «…за катушку ниток (вот такую катушку… маленькую) в Самарской губернии дают два пуда муки.. два пуда вот за такую маленькую катушку…» узнаем из «Дневников» К. И. Чуковского .

В этот период цена сукна поднялась с 3 руб. 64 к. (средняя цена 1893г.) до 80890 руб. в 1918г. . Дальше инфляционная спираль раскручивалась все сильнее. Бесценны сведения из «Дневника москвича», в который автор Н. П. Окунев ежедневно записывал все бытовые события, значительные и пустяковые. «Заказал себе пиджачную пару, цена 300 руб., думал, что с ума сошел, а мне говорят, что другие платят за костюмы 4008500 руб. Вакханалия жизни полнейшая!» Такая экономическая ситуация не способствовала развитию модного костюма, но порождала очень интересные формы одежды. Если у М. Чудаковой в «Жизнеописании М. Булгакова» о 1919 годе читаем: «марта коллега нашего героя, киевский врач, записывал в своем дневнике: «…практики нет, денег – тоже. А жизнь здесь дорожает с каждым днем. Черный хлеб стоит уже 4 руб. 50 к. за фунт, белый – 6,50 и проч. А главное – в голодовке. Черный хлеб – 12815 руб. за фунт. А конца этому не видно».. То уже в 1921г. в письме матери Михаил Булгаков пишет: «В Москве считают только на сотни тысяч и миллионы. Черный хлеб 4600 руб. за фунт, белый 14000. И цена растет и растет! Магазины полны товаров, но что ж купишь! Театры полны, но вчера, когда я проходил по делу мимо Большого (я теперь уже не мыслю, как можно идти не по делу!), барышники продавали билеты по 75, 100, 150 тысяч рублей! В Москве есть все: обувь, материи, мясо, икра, консервы, деликатесы – все! Открываются кафе, растут как грибы. И всюду сотни, сотни! Сотни!! Гудит спекулянтская волна».
Но вернемся в 1918-й. В это время в России журналы мод не выходили. В том же году был закрыт «Журнал для хозяек» (возобновился лишь в 1922 г.) Поэтому при рассмотрении модных влияний можно опираться лишь на зарубежные источники или отечественные, выходившие до 1918г. Определенную роль в формировании внешнего облика горожан играли общественные распределители, куда стекались вещи из брошенных магазинов, домов буржуазии и т. п. В «Воспоминаниях» Валентина Катаева, относящихся к 1919г., читаем: «Вид у меня был устрашающий: офицерский френч времен Керенского, холщовые штаны, деревянные сандалии на босу ногу, в зубах трубка, дымящая махоркой, а на бритой голове красная турецкая феска с черной кистью, полученная мною по ордеру вместо шапки в городском вещевом складе». Подтверждают это и записки Н. Я. Мандельштам: «В те годы одежду не продавали – ее можно было получить только по ордеру» .
Иронией окрашены воспоминания И. Одоевцевой. «Он (О. Мандельштам, прим.ред.) еще никогда не видел женщин в мужском костюме. В те дни это было совершенно немыслимо. Только через много лет Марлен Дитрих ввела моду на мужские костюмы. Но, оказывается, первой женщиной в штанах была не она, а жена Мандельштама. Не Марлен Дитрих, а Надежда Мандельштам произвела революцию в женском гардеробе. Но, не в пример Марлен Дитрих, славы это ей не принесло. Ее смелое новаторство не было оценено ни Москвой, ни даже собственным мужем»..

Вот как описала М.Цветаева свой «наряд» на вечере поэзии в Политехническом музее в 1921г.: «Не упомянуть о себе, перебрав приблизительно всех, было бы лицемерием. Итак, я в тот день была явлена «Риму и миру» в зеленом, вроде подрясника, платьем не назовешь (перефразировка лучших времен пальто), честно (то есть – тесно) стянутом не офицерским даже, а юнкерским, 18й Петергофской школы прапорщиков, ремнем. Через плечо офицерская тоже сумка (коричневая, кожаная, для полевого бинокля или папирос), снять которую сочла бы изменой и сняла только на третий день по приезде (1922г.) в Берлин… Ноги в серых валенках, хотя и не мужских, по ноге, в окружении лакированных лодочек глядели столпами слона. Весь же туалет, в силу именно чудовищности своей, снимал с меня всякое подозрение в нарочитости» . Удивительно откровенны записки современников. «И вот вскакиваю еще в полной темноте зимней ночи, набрасываю старую шубенку и платок (ведь не в шляпке же стоять в очереди, пусть прислуги за своего брата считают, а то еще издеваться над барыней будут)» . В связи с изменением положения женщины, произошедшим с начала войны, ряд форм мужской одежды переносится на женскую. В 191681917гг. это мужского типа жилеты, в 1918-1920 кожанки, которые перешли в повседневную жизнь из списанного военного обмундирования. (В 1916г. в кожаных куртках ходили самокатчики в русской армии). Из-за отсутствия информации, разрыва традиционных связей с Европой, тяжелого экономического положения и в то же время сохранности одежды старых форм, костюм многих женщин представлял собой достаточно эклектичную картину. (Об этом свидетельствуют и рисунки, и фотографии, и скульптура тех лет). Например, женщина-милиционер была одета так: кожанка, форменный синий берет, коричневая плюшевая юбка и ботинки на шнуровке с суконным верхом. Не менее экзотично выглядели и не служащие дамы. В «Дневниках» К. И. Чуковского читаем: «Вчера я был в Доме литераторов: у всех одежда мятая, обвислая, видно, что люди спят не раздеваясь, укрываясь пальто. Женщины как жеваные. Будто их кто жевал и выплюнул» . Это ощущение помятости, истрепанности возникает и сейчас при взгляде на фотографии того времени. Повсеместно сохраняются старые формы одежды. Причем в рабочей среде продолжают шить платья по моде начала века, а в провинциальных городках на национальных окраинах на одежду оказывают влияние и традиции национального костюма. В 1917г. силуэт женского платья еще сохраняет очертания, присущие предыдущему периоду, но талия становится гораздо свободнее, юбка прямее и чуть длиннее (до 12см выше щиколотки). Силуэт напоминает вытянутый овал. Книзу юбка сужается до 1,5-1,7м. После 1917г. параллельно сосуществуют два силуэта: расширенный книзу и «тюбик» так называемый «роб де шемиз» платье-рубашка. Платья-рубашки появлялись в России и раньше (воспоминания С. Дягилева о Н. Гончаровой относятся к 1914г.): «Но самое любопытное ей подражают не только как художнику, но и внешне. Это она ввела в моду рубашку-платье, черную с белым, синюю с рыжим. Но это еще ничто. Она нарисовала себе цветы на лице. И вскоре знать и богема выехали на санях с лошадьми, домами, слонами на щеках, на шее, на лбу» .
Силуэт платья 1920-1921гг. прямой лиф, талия спущена на уровень бедер, легко драпирующаяся в складки юбка длиной на 8-12см выше щиколотки уже в значительной мере приближен к моде последующих лет. Но часто можно было видеть даму в платье, сшитом из портьерной ткани. И хотя этот вопрос современникам представляется спорным, достаточно примеров можно встретить в литературе. Так у А. Н. Толстого: «Потом кончилась война. Ольга Вячеславовна купила на базаре юбку из зеленой плюшевой занавески и пошла, служить по разным учреждениям». Или у Нины Берберовой: «Я осталась без работы; валенки у меня были из ковра, платье из скатерти, шубка из маминой ротонды, шляпа из диванной подушки, расшитой золотом». Трудно сказать, было ли это художественным преувеличением или действительностью. Ткани, выпускаемые в стране в период 1920-1923гг. «отличались простотой и печатались по наименее трудоемким старым образцам». Но их, по-видимому, было мало, так что платья, перешитые из портьер, стали повсеместным явлением. Об этом в «Жизнеописании М. Булгакова» вспоминает Татьяна Николаевна Лаппа: « Я пошла в своем черном единственном платье крепдешин с панбархатом: перешила из прежнего еще летнего пальто и юбки». Открывались сундуки, и на свет извлекались бабушкины наряды: платья с буффчатыми рукавами, с тренами. Вспомним у М. Цветаевой: «Ныряю себе под ноги в черноту огромного гардероба и сразу попадаю в семьдесят лет и семь лет назад; не в семьдесят семь лет, а в 70 и 7. Нащупываю сновиденно непогрешимым знанием нечто давно и заведомо от тяжести свалившееся, оплывшее, осевшее, разлившееся целую оловянную лужу шелка, и заливаюсь ею до плеч». И дальше: «И новый нырок на черное дно, и опять рука в луже, но уже не оловянной, а ртутной с водой убегающей, играющей из-под рук, несобираемой в горсть, разбегающейся, разлетающейся из-под гребущих пальцев, ибо если первое от тяжести осело, второе от легкости слетело: с вешалки как с ветки. И за первым, осевшим, коричневым, фаевым, прабабушки графини Ледоховской прабабушкой графиней Ледоховской несшитым, ее дочерью моей бабушкой Марией Лукиничной Бернацкой несшитым, ее дочерью моей матерью Марией Александровной Мейн несшитым, сшитым правнучкой первой Мариною в нашем польском роду мною, моим, семь лет назад, девичеством, но по крою прабабушки: лиф как мыс, а юбка как море…» . Современники вспоминают, что «старые платья матерей и бабушек переделывали, с них снимали украшения и кружева «буржуазная отрыжка». Борясь с любым проявлением «буржуазности», синеблузники пели: «Наш устав строг: ни колец, ни серег. Наша этика долой косметику»… За украшения клеймили позором и отбирали комсомольские билеты. Это не относилось к модам возродившихся буржуазных дам во время НЭПа, так как это были враждебные элементы» . В журналах 1917-1918гг. появляются рекомендации, как из старого платья сделать новое, как сшить шляпку, даже как сделать обувь. В 1918-1920-х появляется в обиходе множество самодельной обуви на деревянной, картонной, веревочной подошвах. В.Г.Короленко в письме к А.В.Луначарскому писал: «…посмотрите, в чем ходят ваши же красноармейцы и служащая у вас интеллигенция: красноармейца нередко встретишь в лаптях, а служащую интеллигенцию в кое-как сделанных деревянных сандалиях. Это напоминает классическую древность, но очень неудобно теперь к зиме». Мода же в это время предлагает двухвершковые каблуки (высотой около 9см). К началу 20-х каблук не только повышается, но и сужается книзу. Современники свидетельствуют: «В 1922-1923гг. исчезают военные грубые ботинки с обмотками. Армия надевает сапоги» . Трансформируется также и силуэт военной одежды. После 1917г. пальто вновь удлиняются, талия постепенно опускается на 5-7см ниже естественной. Мода 1917г. словно бы обращается к народному костюму. Журнал «Дамский мир»(№ 2; 1917) пишет, что в моде «подражание в покрое теплых дамских пальто кафтанам и шубам различных губерний. Покрой екатеринославских «бабьих» нарядов – широких шуб внизу, с отрезными тальями и огромными отложными воротниками, падающими на плечи, кажется очень модным, соскочившим с парижского журнала». На самом деле упрощение формы вело к традиционно простым формам народного костюма.

В цветовой гамме одежды преобладали натуральные коричневые тона. В 1918г. «модный цвет – темный земляной, как одноцветный, так и меланж»
, «верблюжий» цвет в сочетании с черным. Огромные широкополые шляпы предвоенного времени отошли в прошлое, тем не менее, в обиходе надолго сохраняется множество фасонов шляп. Девушку в шляпке, например, можно видеть на фото парада войск Всеобуча в 1918г. на Красной площади и среди комсомолок, организовывающих ликбез в Ростовской области. Шляпки носили и «первые дамы» государства – Н. К. Крупская, М. И. Ульянова, А. М. Коллонтай. Правда, речь идет о маленьких шляпках с достаточно узкими полями, небольшого размера, украшенных, как правило, лишь бантом, но повсеместное и широчайшее их распространение, как в провинции, так и в столице не вызывает сомнения.
В 1918г. из моды выходят боа, горжеты; на смену им журналы предлагают шарфы с отделкой по краю мехом, кружевом, кистями. Эти шарфы носили как вокруг шеи, так и на шляпе. В повседневной жизни чаще всего использовали вязаные шарфы.
В мужской одежде наиболее активный в политике и в общественном переустройстве период не дал никаких новых форм, а лишь послужил толчком для разрушения традиций ее ношения. В мужском костюме сохраняются формы предыдущих лет, лишь с незначительным изменением деталей. В 1918-1920гг. в обиходе остаются лишь отложные воротнички сорочек и косоворотки; стоячие воротнички не получают дальнейшего распространения. Узел галстука после 1920г. вытягивается, становится узким и максимально приближается к прямоугольнику, а сам галстук уже и длиннее. Расцветка их блеклая, неяркая. Нормой является перелицованный мужской костюм. В «Воспоминаниях» А. Мариенгофа читаем: «Шершеневич в шикарном светло-сером пиджаке в крупную клетку. Но предательский левый карман… с правой стороны, так как пиджак перевернут. Почти у всех франтов той эпохи верхние карманы были с правой стороны» . Мужская одежда максимально военизируется и в то же время – теряет традиционно сложившиеся правила цветового соответствия ботинок брюкам, того и другого пиджаку. Френч в сочетании с какими-либо брюками становится наиболее популярной одеждой для мужчин. «На нем был полувоенный костюм – английский френч, клетчатые, с кожей на заду, галифе и черные сапоги» . «После «Бреста» на вокзалах появилось много демобилизованных. «Вошли в моду» солдатские шинели – висели чуть не в каждой прихожей, источая запах махорки, вокзальной гари и прелой земли. Вечерами, выходя на улицу, надевали шинели – в них было безопаснее» . В быту широко распространяется трикотаж, по-видимому, из-за сравнительной несложности изготовления. У Катаева: «Ванечка был одет в черную гимнастерку, горчичные штаны-галифе и огромные, выше колен, неуклюжие яловые сапоги, делавшие его похожим на кота в сапогах. Поверх гимнастерки, вокруг шеи, был выпущен толстый ворот рыночного бумажного свитера» . Кожаные куртки были не только весьма популярны, но и являлись обязательным отличием командиров, комиссаров и политработников Красной Армии, а также служащих технических войск. Правда, современники опровергают их массовое распространение. Продолжали носить мундиры различных ведомств. И если в 1914-1917гг. форменная одежда чиновников соблюдалась не так строго, то с 1918г. и вовсе перестает соответствовать занимаемой должности и остается в обиходе как привычная одежда. После упразднения старых чинов и званий в январе 1918г. военные мундиры царской армии стали носить с костяными или обшитыми тканью пуговицами (вместо пуговиц с гербом). «Официально было объявлено об отмене всяких отличий, в том числе погон. Мы были вынуждены их снять, а вместо пуговиц с орлами пришить гражданские костяные или обшить старые металлические материей» . Современники вспоминают, что «…в 20-х годах начинается поход против студенческих фуражек, и их обладателей преследуют за буржуазный образ мыслей».

Эклектичность была присуща и мужскому костюму. Вот, что писал И. Бунин об одежде красноармейцев: «Одеты в какуюто сборную рвань. Иногда мундир 70-х годов, иногда, ни с того ни с сего, красные рейтузы и при этом пехотная шинель и громадная старозаветная сабля» . Но не менее экстравагантно были одеты и представители другого класса. В книге «Жизнеописание М. Булгакова» читаем: «В какой-то из дней этой зимы в доме № 13 по Андреевскому спуску произошел эпизод, сохранившийся в памяти Татьяны Николаевны. Один раз пришли синежупанники. Обуты в дамские боты, а на ботах шпоры. И все надушены «Кер де Жаннетом» – духами модными» .
Внешний вид толпы и отдельных людей люмпенизировался. Вновь обратимся к литературе. У Бунина: «Вообще студентов видишь нередко: спешит куда-то, весь растерзан, в грязной ночной рубахе под старой распахнувшейся шинелью, на лохматой голове слинявший картуз, на ногах сбитые башмаки, на плече висит вниз дулом винтовка на веревке…
Впрочем, черт его знает – студент ли он на самом деле» . А вот как выглядела толпа в описании М.Булгакова: «Были среди них подростки в рубашках-хаки, были девушки без шляп, кто в белой матросской блузке, кто в пестрой кофте. Были в сандалиях на босу ногу, в черных стоптанных туфлях, юноши в тупоносых сапогах» . Вл. Ходасевич вспоминал, что до войны отдельные литературные объединения могли позволить себе нечто вроде униформы. «Чтобы проникнуть в это святилище, пришлось сшить черные брюки и к ним – двусмысленную тужурку: не гимназическую, потому что черную, но и не студенческую, потому что с серебряными пуговицами. Должно быть, в этом наряде я был похож на телеграфиста, но все искупалось возможностью попасть, наконец, на вторник: по вторникам происходили в кружке литературные собеседования» . Литературные деятели, актеры приобретают своеобразный, даже экзотический вид. Но в этом была не столько эпатажность одежд футуристов (пресловутая желтая кофта Маяковского), сколько просто отсутствие одежды как таковой и случайные источники ее добывания. М. Шагал вспоминал: «Я носил широкие штаны и желтый пыльник (подарок американцев, из милосердия присылавших нам ношеную одежду)…» . М. Булгаков, по воспоминаниям Татьяны Николаевны, в это время носил шубу «… в виде ротонды, какие носили старики духовного звания. На енотовом меху, и воротник выворачивался наружу мехом. Верх был синий в рубчик. Она была длинная и без застежек – действительно запахивалась и все. Это, наверно, была отцовская шуба. Может быть, мать прислала ему из Киева с кем-нибудь, а, может быть, он сам привез в 1923 году…» . Поэт Николай Ушаков писал в 1929г. в своих воспоминаниях: «В 1918-1919 годах Киев сделался литературным центром; Эренбург ходил в те времена в пальто, волочившемся по тротуарам, и в исполинской широкополой шляпе…» .
Основываясь на всех этих материалах – воспоминаниях, фотографиях – можно сделать вывод, что мужская одежда этого периода носила крайне эклектичный характер и при отсутствии стилевого единства основывалась на личных вкусах и возможностях ее владельца. С 1922-1923гг. начинают выходить отечественные журналы мод. Но, хотя в это время такие мастера, как Н.П.Ламанова, Л.С.Попова, В.Е.Татлин предпринимают попытки создать новую одежду, соответствующую духу времени, и в частности прозодежду, их опыты носят лишь эскизный характер.